Я вас люблю — хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный...
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
Приветствую тебя, пустынный уголок,
Приют спокойствия, трудов и вдохновенья...
Где льется дней моих невидимый поток
На лоне счастья и забвенья.
Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье:
Не пропадёт ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.
В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной...
Анчар, как гордый часовой,
Стоит — один во всей вселенной.
Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны...
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв.
|
Мчатся тучи, вьются тучи,
Невидимкою луна...
Освещает снег летучий;
Мутно небо, ночь мутна.
Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман...
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман.
Кавказ подо мною. Один в вышине
Стою над снегами у края стремнины:
Орел, с отдаленной поднявшись вершины,
Парит неподвижно со мной наравне.
Не пой, красавица, при мне
Ты песен Грузии печальной:
Напоминают мне оне
Другую жизнь и берег дальный.
На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною...
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою.
|